В одном из номеров «Металлурга» мы опубликовали интервью «Ты подписал дОговор?», посвященное недавним нововведениям в русском языке. Признаемся, не ожидали, что этот материал вызовет широкий отклик среди наших читателей. Большинство звонков было от учителей, но не только. Среди неравнодушных горожан к родному языку оказались также рабочие, служащие, студенты и ученики.
Валерий Иванов: «Никита Сергеевич Хрущев отдыхает. Это он в 60-е годы прошлого столетия пытался переделать русский язык по принципу: как слышится, так и пишется. Тогда ему это не удалось. Зато теперь Розенталя переплюнули».
Алина Исхакова: «Мне кажется, что власти таким образом отвлекают людей от действительных проблем, которых вокруг нас множество. В России не то что нормы русского языка, законы игнорируются или принимаются в угоду толстосумам, которые правят страной».
Марина Разуваева: «Изначально было — откушать кофий, и он был явно мой».
Ирина Каверина: «Спасибо вам, что подняли животрепещущую тему. Слава Богу, в новых словарях нет слов звОнит и ЕХАЙ — таких распространенных в обиходе. Я двумя руками за старое произношение. Если будем вводить в официальный русский язык уличную речь, то, может, откажемся от делового стиля и будем использовать мат в качестве слов-связок».
Сергей Иванов: «Если кофе хороший, то он мужского рода, ну а если плохой, то тогда среднего, поскольку это пойло».
Иван Тетянников: «Скоро всем будет рекомендовано говорить «средствА», так обычно говорят конторские служащие».
Алексей Зимин: «Пусть моряки говорят «компАс», но не все остальные. Считаю, что любое изменение в русском языке должно быть согласовано с языковедами, а потом предаваться огласке».
Марьям Насырова: «Дело по большому счету в уважении к языку. Ну нельзя же так — йогУрт».
Зинаида Артеменкова: «Есть строгая литературная норма, так называемая правильная речь и есть разговорная форма, в котором все допускается. Режет ухо, когда на телевидении бедное слово обеспЕчение часто звучит как обеспечЕние. В советское время был издан хороший словарь для дикторов радио и телевидения, которые, например, в слове творог должны были делать ударение на последнем слоге, хотя литературная норма допускает два варианта — твОрог, творОг».
Михаил Кроль: «Когда слышу дОговор, сразу вспоминаю деловой бандитский типаж бурных 90-х — малиновые пиджаки».
Любовь Каретникова: «Обидно за русский язык. Получается, что не надо тянутся к правильной речи и грамотные люди должны равняться на безграмотных».
Владислав Самойлов: «Однозначно кофе — мужского рода. Как обращался к старому и доброму Ожегову, так и буду продолжать это делать. Возможно, скоро будем жы-шы писать. Не удивлюсь, если парашют через У начнем писать».
Регина Хафизова: «Когда в словаре сталкиваюсь с не одной нормой, а несколькими вариантами произношения или написания слова, то теряюсь и не знаю, как верно написать. В результате, как правило, ошибаюсь».
Алена Демидова: «Решил как-то профессор Розенталь проверить, правильно ли студенты употребляют слово «кофе». Для этого он пошел в буфет и стал в очередь. Прислушался. Каждый, кто подходил к стойке просил: «Мне одно кофе». «Надо же, никто не говорит правильно, — подумал Розенталь. Но тут подошла очередь чернокожего студента, который выразительно попросил: «Мне один кофе». «Вот, — обрадовался профессор, — хотя и негр, а русский знает хорошо». А негр между тем продолжил свою просьбу: «И один булочка».
Денис Маклаков: «Русский язык стал обычным бизнесом. Кто нашел деньги свои книжки издать, тот правильно «выражовывается». А кто верит дедушке Розенталю, тот уже «таперича» тетеря безграмотная. Такие вот нравы в наши времена пошли. Вчера на остановке прочитал объявление такого содержания: «Здам квартиру», а на базаре — «Требуется продовец». После таких перлов сразу же задумаешься об уровне образования в России. Вот он — результат коммерциализации знаний».
Наталья Назарова: «На книжных полках встречаются учебники, в которых есть ошибки».
Виктор Зиновьев: «Как можно так безответственно рушить русский язык».
Анжела Синельникова: «Сказать «ложет» вместо класть или звОнит вместо звонИт — ни себе, ни четырехлетней дочери, не позволю. Ни разу не коверкала русский язык. А вообще для выпускников филфака, судя по общению моей сестренки со своими друзьями, неправильное произношение слов и ударений меж собой в разговоре допустимо, но только в целях языковой игры, не более».

Каусария Валитова